Indie-Slasher | Гомотекстуалист.
Автор: La PIOVRA.
Рейтинг: NC-17.
Жанр: гей-утопия, роман воспитания, детектив отношений.
Размер: макси (68.000 слов).
Саммари: цели они достигнут, но достижение цели так их изменит, что сама цель перестанет быть для них актуальной.
Рекомендуемый порядок чтенияТрилогия «Корпорация»:
I. Книга первая. «Бизнес».
1. «Сага о власти» (основная история):
1.1. Власть красоты. Друг семьи.
1.2. Власть идеи. We Control the World!
1.3. Власть несбывшегося.
1.4. Власть свободы. Гепард и Лев.
1.5. Власть крови. Стилисты.
II. Книга вторая. «Секс».
2. «Межвременье. Дудочник из Гамбурга» (сайд-стори по вселенной «Саги о власти»):
2.1. Забор и вишни.
2.2. Открой глаза и забудь об Англии.
2.3. Дудочник из Гамбурга.
III. Книга третья. «Игра».
3. «Вопрос цены» (сиквел к «Саге о власти»):
3.1. Дебют.
3.2. Гамбит.
3.3. Миттельшпиль.
3.4. Комбинация.
3.5. Эндшпиль.
Седрик без стука — дверь была нараспашку — вошёл в комнату Марка и застыл у порога. Марк сидел на полу, скрестив по-турецки ноги, и вдохновенно что-то чертил в альбоме. Марк был прекрасен всегда. Но когда он вот так отдавался сполна своей страсти, в его облике появлялось нечто божественное, и Седрик мог любоваться им бесконечно. Седрик неслышно, чтобы не отвлекать Марка, подошёл к нему и присел рядом. Марк был чертовски талантлив. Космические узоры, которые так легко и непринуждённо возникали из небытия из-под его руки, были не просто произведениями искусства — в них прослеживалась выверенная математическая логика, к которой Марк сознательно наверняка не стремился.
— А ведь ты, если вдуматься, — сказал Седрик, — тоже будешь инженером. Инженером моды.
— Не буду. — Марк резко захлопнул альбом и, сложив руки в замок на коленях, уставился в стену. — Не в этой жизни.
Опять?! Что на этот раз? Седрика поразил не столько смысл слов Марка, сколько его голос — так безжизненно, тускло, по-взрослому он прозвучал. Но ещё больше его испугало выражение лица друга, вернее, отсутствие на нём привычной ухмылки, с которой тот неизменно встречал все свои крупные беды и мелкие неприятности. У Седрика засосало под ложечкой — он вдруг с пугающей ясностью осознал, что что-то ушло безвозвратно: Марк повзрослел, и это потрясло его даже больше, чем внезапное осознание неотвратимо приближающегося конца наставничества. Потрясение тут же сменилось яростью — уже дважды Марка так грабили: сначала в один день отобрали детство, а теперь так же жестоко лишили его юности.
— В смысле? — только и смог он выдавить из себя.
— Марке нужен менеджер, — ответил Марк. — Кроме меня, некому.
— Но… почему?
— У меня генетическая предрасположенность. — Уголки губ Марка едва заметно дёрнулись, и у Седрика чуть-чуть отлегло от сердца. — И карма такая, видно.
— А если по существу? — нетерпеливо перебил Седрик, и едва не взвыл от досады: подгонять Марка — себе дороже: теперь он из чистой вредности вечность дурачиться будет. Но опасения не оправдались — видно, такой уж сегодня день: всё навыворот.
— А если по существу, — посерьёзнел Марк, — я единственный в нашем «подвале», у кого за спиной пять лет наставничества у отборных лордов и связи в высших корпоративных кругах. Как ни крути, а дела придётся вести с Корпорацией: баронеты — наша целевая аудитория.
— Но… почему бы не нанять?..
— Исключено, — отрезал Марк. — Человек без корпоративного опыта не сможет вести дела на равных с корпоративными монстрами, а менеджер с корпоративным прошлым, если и согласится на нас работать, то только для того, чтобы подложить нас под Корпорацию.
Седрик понимал каждое слово, но от него ускользал смысл сказанного: Марк, Маркиз — скучный занудный менеджер в костюме и галстуке, оценивающий будущую коллекцию исключительно категориями рентабельности?! Бред!
— К тому же, — продолжал Марк, — нам нужен особый менеджер, согласный заниматься деловыми вопросами и не вмешиваться в творческий процесс.
— Что же здесь особенного? Это и есть работа менеджера. Везде так.
— Так, да не так. В обычных фирмах окончательное решение за финансами и продажами: если они сочтут продукт нерентабельным, зарубят на корню, каким бы уникальным и замечательным он ни был. Когда речь заходит о деньгах, дизайнеры и R&D права голоса не имеют. У нас принципиально другая модель: принимать решения будем… будут дизайнеры. Задача менеджера — их внедрять, а не объяснять, почему это невозможно. У нас культ креатива, а не прибыли. И так и должно остаться.
— Прибыль тоже важна, — сказал Седрик и сам ужаснулся — повзрослел не только Марк.
— Важна, — кивнул Марк. — Это и будет моей задачей: осуществлять бредовые идеи с прибылью.
— Ты же жизни себе без дизайна не мыслил. — Седрик запоздало подумал, что эту расхожую фразу в случае с Марком следует понимать буквально, но Марк, похоже, даже не заметил двусмысленности. Или оставил её без внимания.
— Это дело слишком много значит для меня, — сказал он, — чтобы мои желания могли иметь какое-либо значение.
Седрик не нашёлся что на это ответить — столь сильными были восхищение и уважение, переполнявшие его сейчас. Марк потрясал его уже столько лет, но сегодня он превзошёл себя — пожертвовал, нет, заплатил за мечту мечтой. Никогда ещё Седрик так не гордился другом: Марк наконец стал свободным — принял решение не назло, не вопреки, а осознанно. И никогда ещё он так не завидовал ему: каждый баронет спит и видит себя вторым лордом Вальбергом, прогнувшим Корпорацию под себя. Седрик тоже. Вот только он — как и все остальные — не готов идти ради своей мечты ва-банк. И отсутствие этой решимости — та причина, по которой он никогда не станет таким, как лорд Вальберг. И как Марк.
— У тебя получится. — Седрик хлопнул Марка по плечу и встал на ноги. — Ты настоящий лорд.
— Спасибо, хоть не банкир, — ухмыльнулся Марк, поднимаясь вслед за ним. — Сам-то решил уже, куда пойдёшь?
— Нет пока. — Седрик поморщился — вопрос был больной.
— А давай к нам! — вдруг сказал Марк, и только непривычное напряжение в его глазах выдавало, как долго и тщательно он этот «экспромт» готовил. — Нам позарез нужен толковый технарь. Дизайнеров у нас хоть отбавляй, а вот с инженерами и конструкторами — совсем беда.
Седрик мысленно хмыкнул. Ну ещё бы! Марк мечтал создавать особую одежду — смесь высокой моды с высокими технологиями. Наряды эти требовали глубоких познаний в моделировании и программировании: в ткань, наравне с обычной нитью, вплетались тончайшие провода и чипы с набором специальных программ, позволявшие носителю одежды самому выбирать себе под случай и настроение видеопринты. Но с таким же успехом он мог мечтать о генной инженерии, позволявшей выращивать узоры прямо на коже: лучшие инженерные — как, впрочем, и любые другие — кадры были нарасхват в Корпорации — туда они и шли.
— Спасибо, но… я не могу. Я нужен Корп… лорду ван дер Мееру в Корпорации.
— Понимаю. — Уголки губ Марка чуть было дёрнулись, но тут же опустились. — Но разве ты не затем сюда шёл, чтобы осуществить свои собственные мечты?
Седрик промолчал. Всё это было так. И не так. Седрик только сейчас, глядя на Марка, понял, что у него, по сути, и мечты-то не было. Вернее, все его мечты вытеснила одна глобальная мечта о Корпорации. Седрик, сколько себя помнил, мечтал о Корпорации как таковой, а не о своей возможной — и тем более желанной — роли в ней. Для него, с его-то стартовыми условиями, неслыханной удачей было уже просто попасть сюда, и ради этого он был согласен на всё. Марк имел все основания наплевать на Корпорацию и на лорда Коэна — и та и другой сделали для этого достаточно. И точно так же Седрик подобного права не имел — по той же причине. Марк уже с лихвой заплатил за свободу требуемую цену. Седрик же был перед Корпорацией и лордом ван дер Меером в неоплатном долгу.
Корпорация даёт много, а взамен требует всё.
В ту ночь он не спал.
Вспоминал. Думал. Решал.
Преданность Корпорации, преданность долгу, преданность наставнику и первой безответной любви. Любовь прошла, а преданность осталась. Он хранил верность всем, кроме себя самого. Он так избегал быть собой, что стал образцовым лордом. И только на сороковом году жизни он впервые задумался о том, чего хочет сам. Впрочем, он всегда это знал, но сейчас — впервые — знание сменило вектор: он всегда ощущал глубинную потребность принадлежать чему-то большему, чем он сам. Корпорации, долгу, наставнику. Первой неразделённой любви. Сегодня он впервые захотел нечто большее создавать. И величие больше не определялось количественно. На смену масштабу и размеру пришла глубина. На сороковом году жизни, воспитав трёх, нет, четырёх лордов, он и сам наконец стал лордом.
Он никогда до конца в себя не верил. Его всегда, сколько он себя помнил, разрывали мания величия и комплекс неполноценности. Вся его юность прошла под знаком отчаяния: отчаянно хотелось к звёздам и отчаянно не верилось, что это возможно — не в принципе, а лично для него. Он и в Корпорацию подался, чтобы раз и навсегда получить ответ на этот раздиравший его вопрос. Сложнейшие испытания не помогли — теперь ему казалось, что он прошёл их каким-то непостижимым образом, в силу недосмотра или технического несовершенства системы. И чувствовал себя в глубине души «самозванцем» и «возомнившим». Любую победу, любой триумф омрачала загнанная в недра подсознания паника, что уж теперь-то «всё раскроется» и «все всё узнают»: что никакой он не лорд, и носит свой титул не по заслугам, а по недоразумению. Но, видно, если достаточно долго притворяться, то в конце концов убедишь других, а уже их вера в тебя переплавится в твою собственную уверенность в себе. Его мальчики так в него верили, что верой этой совершили чудо — заставили его самого поверить в себя.
Ему было чему поучиться у своих воспитанников, а это и есть главный критерий качества воспитания: хорошо воспитанный подопечный — это подопечный, у которого можно учиться самому.
Может, это и есть последняя, тайная, ступень инициации? Ещё лорд Кейм говорил, что, только воспитав мужчину, мужчина становится мужчиной. А он воспитал. Он мог гордиться собой и своими мальчиками. Наверное, не следовало бы их так называть, даже про себя, — они сполна доказали, что достойны называться мужчинами, да что там — лордами, — но он знал, что в этом слове нет даже тени превосходства и тем более пренебрежения старшего к младшим, будь то по возрасту или положению. Он просто не хотел преждевременно лишать своих мальчиков юности. Даже мысленно.
— Кстати, баронет. — Марк тут же повернул голову. Седрика всегда поражало, как лорд ван дер Меер одним тоном умел дать понять, к кому из них двоих он обращается. — Седрик что-то говорил мне о том, что вы ищете толкового менеджера.
В, казалось, навсегда потухших глазах Марка проблеснула надежда.
— Да мы уже на любого согласны. — Надежда тут же угасла — Марк достаточно прожил на свете, чтобы всё ещё продолжать верить в сказки.
— Вы меня разочаровываете, баронет. Не припоминаю, чтобы я когда-либо учил вас довольствоваться «любым».
— Это не ваша вина, мой лорд, — смиренно ответил Марк. — Это дурное влияние лорда Коэна.
Седрик прыснул. Лорд ван дер Меер бросил на него строгий взгляд, но оба баронета видели, чего стоила ему эта показная строгость.
— Уже поздно искать виноватых, — сказал лорд, сдерживая улыбку. — Получилось, что получилось. Тем более что получилось не так уж плохо. Да что там, просто отлично!
Смуглые скулы Марка матово вспыхнули.
— У меня есть для вас неплохая кандидатура, баронет, — деловито продолжал лорд.
— Я бы не прочь ознакомиться для начала с его резюме, — на ходу подстраиваясь под заданные лордом правила игры, сказал вмиг посерьёзневший Марк.
— О, у моего кандидата безупречный послужной список: лорд-по-заслугам, глава департамента искусственного интеллекта, старший советник Второго лорда — и даже доктор философии.
Марк с Седриком медленно, как в замедленной съёмке, повернули друг к другу головы и изумлённо переглянулись — в глазах обоих стоял немой взаимный вопрос: «Ты слышишь то же, что и я?!» Ответ был достаточно очевидным, чтобы его опровергнуть, и слишком невероятным, чтобы его подтвердить, а потому оба потрясённо молчали.
— Да, я понимаю, о чём вы сейчас думаете, — продолжал со своей фирменной невозмутимостью лорд. — Этот горе-менеджер погряз в бюрократии, ещё когда вы на пони катались, и без штата секретарей-референтов даже лампочку на кухне сменить не сможет, не говоря уже об управлении таким серьёзным и новаторским делом, как модная инженерия. Я понимаю ваши чувства, баронет. Более того, мой протеже их тоже разделяет. Но я могу вам поручиться, что с ним ещё не всё потеряно: в своё время он был блестящим инженером и подавал большие надежды, пока не свернул на судьбоносном перекрёстке не туда.
— Спасибо. — Ответ прозвучал совсем скупо, но даже он выдавал, как у Марка дрожал голос.
Лорд всё понял без слов — на то он и был лордом, — просто обнял его и прижал к себе.
— Так что мне ответить моему кандидату? — спросил он, отстраняясь.
— Передайте ему, что у нас был сумасшедший конкурс — сто человек на место, — но ваша рекомендация решила дело.
— Я передам. Он будет счастлив это услышать.
— Правда, я даже думать боюсь, чем он за это будет с вами расплачиваться. Особенно учитывая размер зарплаты, которую мы можем ему предложить.
— О, на этот счёт не волнуйтесь, — беспечно отмахнулся лорд. — Мой кандидат привык жить по заслугам — на то, что заработает собственным умом и трудом. Это будет для него отличным стимулом увеличить доход, а значит, отдавать себя делу без остатка.
— Ну, тогда вопрос решён, — просиял Марк. — Будем счастливы видеть вашего протеже в нашем «подвале» в понедельник утром.
Седрик не верил своему счастью. Если раньше, выбирая карьеру, он тем самым выбирал между Марком и лордом, то сейчас подобная дилемма перед ним больше не стояла — он мог выбрать обоих. Эйфория тут же поутихла: выбирая их, он тем самым выбирал их мечту и отказывался от Корпорации, а значит, и от своей мечты. Но ведь и Марк, и даже лорд от неё отказались… Не за тем ли он шёл в Корпорацию — за чувством общности и принадлежности, за родными по духу людьми, с которыми можно вершить великие дела? Таких людей он нашёл. А что касается дел… Мечта Марка, конечно, была очень дерзкой, но у Седрика и тени сомнения не было, что её ждёт оглушительный успех: баронеты, несмотря на то, что бредили корпоративной карьерой, были бунтарями по возрасту и по духу — в рок, революцию и Корпорацию идут лучшие, — и одеваться в марку, известную своей скандальной позицией по отношению к Корпорации — одно название чего стоит — «Баронет Мирабо», — будут уже из одной юношеской тяги к эпатажу и протесту. Лорды-наставники, если им хватит ума — а Седрик был уверен, что хватит, — не посмеют запретить своим подопечным столь естественный и невинный бунт. Конкуренция Марку с компанией тоже не грозит — такие сумасшедшие проекты, обречённые на провал по всем законам логики и здравого смысла, выстреливают исключительно благодаря личности и харизме своих основателей, а их украсть и скопировать невозможно. Лет через десять, с идеями Марка и опытом лорда, им высшие лорды завидовать будут.
— А ещё одной вакансии у вас не найдётся? — пересохшими губами спросил Седрик. — У меня тоже есть на примете один кандидат — на должность видеоинженера. Правда, он только в начале карьеры и даже лордом ещё не стал, не говоря уже о столь внушительном послужном списке, как у протеже лорда ван дер Меера, но я готов поручиться…
Марка опередил лорд.
— Чему я, к сожалению, так и не смог научить вас, — сказал он Седрику, — так это всегда идти своим путём. Впрочем, нельзя научить тому, чего не умеешь сам. В этом нам обоим не помешало бы поучиться у Марка. — Лорд с гордостью обнял Марка за плечи, Седрик впервые увидел Маркиза смущённым — ему очень шло. — Он всегда знал, чего хочет, и готов был идти за своей мечтой, чего бы это ему ни стоило. — Но тут же, вспомнив «цену вопроса» для Марка, смутился: — Простите, баронет, я сморозил жуткую бестактность.
— Ничуть, — скупо ответил Марк. — Оно того стоило.
— Марк слишком хорош для Корпорации, — продолжал лорд. — А вы, баронет, слишком хороши для «подвала». Перефразируя моего наставника, в вашем возрасте надо не в подвале сидеть, а мир познавать. И он, разумеется, прав. Не познав мир, корпорации в подвале не построишь.
Слова лорда Марка задели. От лорда это не укрылось.
— Вы, баронет, другое, — сказал он ему. — Вы всегда были вне системы и правил. А Седрик мечтал о Корпорации всю свою жизнь, и я не прощу ни себе, ни вам, — ни ему, — если он предаст мечту из чувства долга или, хуже того, за компанию.
— А если мечта больше не актуальна? — Марк, почуяв шанс заполучить второго ключевого сотрудника, тут же в него вцепился. — Вы же сами…
Но лорда не так-то просто было сбить с толку.
— Я — другое, — сказал он. — Если бы я не дошёл до корпоративной вершины, я бы никогда не смог от неё отказаться. — Лорд задумчиво уставился в окно во всю стену, из которого открывалась захватывающая панорама: под ним был весь Гамбург, а значит, и мир. — Большие восхождения дают многое, и прежде всего — перспективу. Есть цели, которые видны только с вершины — на полпути к ней и тем более у подножия их разглядеть невозможно.
На это Марку возразить было нечего. Лорд повернулся к Седрику.
— Я уже говорил о вас с Третьим лордом. Он будет счастлив видеть вас в своём департаменте. Вас ждёт блестящая карьера в космостроении, баронет.
И Седрик почувствовал небывалое облегчение, какое испытывают люди под властью фатума. Это Марку не нужны ни отцовское наследство, ни корпоративная карьера — он и без них лорд: не по рождению и не по заслугам, а по призванию. А ему, как и его наставнику, это звание надо заслужить.
— Никогда не предавайте свои мечты, баронет, — подытожил лорд. — Они ваши лучшие наставники и самые верные маяки на пути — только осуществив их, вы поймёте, куда вам дальше. И никогда не бросайте игру, не сыграв хотя бы раз до конца.
Седрик, закусив губу, кивнул.
— А насчёт инженера не беспокойтесь, — повернулся к Марку лорд. — На то я и менеджер, чтобы решать кадровые вопросы.
Потрясение Марка уже давно исчерпало свой лимит, так что он с предвкушением баловня судьбы просто молча ждал, чем она порадует его ещё.
— Хендрик, — озвучил сюрприз судьбы её глашатай.
Седрик потрясённо молчал, пытаясь переварить сказанное, — иммунитет к сюрпризам, в отличие от Марка, у него ещё не выработался. Назначение лорда старшим советником и вызванный им переезд в Гамбург изменили только их местожительство, но не стиль и уклад жизни — лорд по-прежнему не признавал никаких слуг. Седрик, которому, собственно, и «принадлежал» Хендрик, поначалу пытался «ангажировать» его хотя бы для «представительских функций»: встреч и проводов гостей и приготовления для них кофе, но даже эту немудрёную работу у него то и дело норовил «экспроприировать» лорд. А после того как к ним зачастил Марк, Хендрик и вовсе остался не у дел. Марка, выросшего и жившего в окружении целого штата прислуги, которая шпионила за ним сначала в пользу отца, а потом — наставника, Хендрик раздражал — в каждом слуге ему виделся соглядатай и доносчик, — и идиосинкразия лорда ван дер Меера на обслугу оказалась ему весьма на руку — по крайней мере здесь, в его доме, Марк мог расслабиться и перевести дыхание. Открыто свою неприязнь Марк не выказывал — сказывалось воспитание, но Хендрик был отличным слугой — всё понимал без слов и исчезал из виду, едва на пороге возникал высокий стройный силуэт Марка. Ну а поскольку Седрик с Марком были практически неразлучны, то Хендрик очень скоро превратился в «домашний призрак» — все о нём знали, но никто не видел. В итоге, лорд, понимая, что ничто так не развращает слуг — и баронетов, — как праздность, быстро нашёл выход из положения — предложил Хендрику на выбор десяток практических курсов, и тот, повинуясь хозяйской воле, остановился на программировании и моделировании. Все эти годы Седрик казался себе капризным ребёнком, клянчившим собаку, а когда ему её наконец купили, тут же потерявшим к ней всякий интерес, и чувствовал вину перед лордом, который из-за его глупой прихоти получил в нагрузку ещё одного подопечного. И только сейчас, когда Хендрик вдруг так нежданно оказался полезным лорду с Марком, Седрик выдохнул свободно — а ведь пригодилось его необдуманное «приобретение»!
— Я смотрел результаты его тестов в наставничество, — продолжал лорд. — С интеллектом и честолюбием у него всё в порядке — по этим показателям он даст фору многим баронетам, да и университетские оценки говорят за себя.
Седрик хмыкнул: да уж, в изобретательности и амбициях Хендрику не откажешь: человек, готовый пойти в слуги, лишь бы научиться быть хозяином, — выдающаяся личность по определению.
— Почему тогда его не взяли в наставничество? — спросил Марк.
— Он завалил идейную часть — его личные убеждения не совпадают с философией Корпорации. Но для вас, баронет, это, надеюсь, не критично?
— Напротив, — ухмыльнулся Марк. — Это решающий аргумент «за».
— Даан, ты хорошо подумал? Глупо всё бросать в полушаге от кресла Верховного лорда. Тем более сейчас, — в голосе старого лорда прорезалась едва уловимая насмешка, — когда перед Корпорацией открываются такие заманчивые перспективы.
Он знал, что этот разговор будет самым сложным. Но голос его был твёрд и уверен, как и он сам.
— Хеннинг, я всегда мечтал создать корпорацию «в гараже». А ты всегда учил меня осуществлять свои мечты.
Ко второму разговору у него уже появился некоторый иммунитет.
— Как же это некстати, Даан. Нам сейчас как никогда нужны такие люди, как ты.
— Я оставляю достойную смену.
Третий лорд улыбнулся.
— Это единственное, что тебя извиняет.
А третий оказался и вовсе простым.
— Ты знаешь, Юлиус. Ничего личного. Таковы правила игры.
Рейтинг: NC-17.
Жанр: гей-утопия, роман воспитания, детектив отношений.
Размер: макси (68.000 слов).
Саммари: цели они достигнут, но достижение цели так их изменит, что сама цель перестанет быть для них актуальной.
Рекомендуемый порядок чтенияТрилогия «Корпорация»:
I. Книга первая. «Бизнес».
1. «Сага о власти» (основная история):
1.1. Власть красоты. Друг семьи.
1.2. Власть идеи. We Control the World!
1.3. Власть несбывшегося.
1.4. Власть свободы. Гепард и Лев.
1.5. Власть крови. Стилисты.
II. Книга вторая. «Секс».
2. «Межвременье. Дудочник из Гамбурга» (сайд-стори по вселенной «Саги о власти»):
2.1. Забор и вишни.
2.2. Открой глаза и забудь об Англии.
2.3. Дудочник из Гамбурга.
III. Книга третья. «Игра».
3. «Вопрос цены» (сиквел к «Саге о власти»):
3.1. Дебют.
3.2. Гамбит.
3.3. Миттельшпиль.
3.4. Комбинация.
3.5. Эндшпиль.
| Часть 1.1. | Часть 1.2. | Часть 1.3. |
| Часть 2.1. | Часть 2.2. | Часть 2.3. |
| Часть 3.1. | Часть 3.2. | Часть 3.3. | Часть 3.4. | Часть 3.5. |
| Часть 4.1. | Часть 4.2. | Часть 4.3. |
| Часть 2.1. | Часть 2.2. | Часть 2.3. |
| Часть 3.1. | Часть 3.2. | Часть 3.3. | Часть 3.4. | Часть 3.5. |
| Часть 4.1. | Часть 4.2. | Часть 4.3. |
Часть 5.1.
Часть 5. Эндшпиль.
1.
1.
Седрик без стука — дверь была нараспашку — вошёл в комнату Марка и застыл у порога. Марк сидел на полу, скрестив по-турецки ноги, и вдохновенно что-то чертил в альбоме. Марк был прекрасен всегда. Но когда он вот так отдавался сполна своей страсти, в его облике появлялось нечто божественное, и Седрик мог любоваться им бесконечно. Седрик неслышно, чтобы не отвлекать Марка, подошёл к нему и присел рядом. Марк был чертовски талантлив. Космические узоры, которые так легко и непринуждённо возникали из небытия из-под его руки, были не просто произведениями искусства — в них прослеживалась выверенная математическая логика, к которой Марк сознательно наверняка не стремился.
— А ведь ты, если вдуматься, — сказал Седрик, — тоже будешь инженером. Инженером моды.
— Не буду. — Марк резко захлопнул альбом и, сложив руки в замок на коленях, уставился в стену. — Не в этой жизни.
Опять?! Что на этот раз? Седрика поразил не столько смысл слов Марка, сколько его голос — так безжизненно, тускло, по-взрослому он прозвучал. Но ещё больше его испугало выражение лица друга, вернее, отсутствие на нём привычной ухмылки, с которой тот неизменно встречал все свои крупные беды и мелкие неприятности. У Седрика засосало под ложечкой — он вдруг с пугающей ясностью осознал, что что-то ушло безвозвратно: Марк повзрослел, и это потрясло его даже больше, чем внезапное осознание неотвратимо приближающегося конца наставничества. Потрясение тут же сменилось яростью — уже дважды Марка так грабили: сначала в один день отобрали детство, а теперь так же жестоко лишили его юности.
— В смысле? — только и смог он выдавить из себя.
— Марке нужен менеджер, — ответил Марк. — Кроме меня, некому.
— Но… почему?
— У меня генетическая предрасположенность. — Уголки губ Марка едва заметно дёрнулись, и у Седрика чуть-чуть отлегло от сердца. — И карма такая, видно.
— А если по существу? — нетерпеливо перебил Седрик, и едва не взвыл от досады: подгонять Марка — себе дороже: теперь он из чистой вредности вечность дурачиться будет. Но опасения не оправдались — видно, такой уж сегодня день: всё навыворот.
— А если по существу, — посерьёзнел Марк, — я единственный в нашем «подвале», у кого за спиной пять лет наставничества у отборных лордов и связи в высших корпоративных кругах. Как ни крути, а дела придётся вести с Корпорацией: баронеты — наша целевая аудитория.
— Но… почему бы не нанять?..
— Исключено, — отрезал Марк. — Человек без корпоративного опыта не сможет вести дела на равных с корпоративными монстрами, а менеджер с корпоративным прошлым, если и согласится на нас работать, то только для того, чтобы подложить нас под Корпорацию.
Седрик понимал каждое слово, но от него ускользал смысл сказанного: Марк, Маркиз — скучный занудный менеджер в костюме и галстуке, оценивающий будущую коллекцию исключительно категориями рентабельности?! Бред!
— К тому же, — продолжал Марк, — нам нужен особый менеджер, согласный заниматься деловыми вопросами и не вмешиваться в творческий процесс.
— Что же здесь особенного? Это и есть работа менеджера. Везде так.
— Так, да не так. В обычных фирмах окончательное решение за финансами и продажами: если они сочтут продукт нерентабельным, зарубят на корню, каким бы уникальным и замечательным он ни был. Когда речь заходит о деньгах, дизайнеры и R&D права голоса не имеют. У нас принципиально другая модель: принимать решения будем… будут дизайнеры. Задача менеджера — их внедрять, а не объяснять, почему это невозможно. У нас культ креатива, а не прибыли. И так и должно остаться.
— Прибыль тоже важна, — сказал Седрик и сам ужаснулся — повзрослел не только Марк.
— Важна, — кивнул Марк. — Это и будет моей задачей: осуществлять бредовые идеи с прибылью.
— Ты же жизни себе без дизайна не мыслил. — Седрик запоздало подумал, что эту расхожую фразу в случае с Марком следует понимать буквально, но Марк, похоже, даже не заметил двусмысленности. Или оставил её без внимания.
— Это дело слишком много значит для меня, — сказал он, — чтобы мои желания могли иметь какое-либо значение.
Седрик не нашёлся что на это ответить — столь сильными были восхищение и уважение, переполнявшие его сейчас. Марк потрясал его уже столько лет, но сегодня он превзошёл себя — пожертвовал, нет, заплатил за мечту мечтой. Никогда ещё Седрик так не гордился другом: Марк наконец стал свободным — принял решение не назло, не вопреки, а осознанно. И никогда ещё он так не завидовал ему: каждый баронет спит и видит себя вторым лордом Вальбергом, прогнувшим Корпорацию под себя. Седрик тоже. Вот только он — как и все остальные — не готов идти ради своей мечты ва-банк. И отсутствие этой решимости — та причина, по которой он никогда не станет таким, как лорд Вальберг. И как Марк.
— У тебя получится. — Седрик хлопнул Марка по плечу и встал на ноги. — Ты настоящий лорд.
— Спасибо, хоть не банкир, — ухмыльнулся Марк, поднимаясь вслед за ним. — Сам-то решил уже, куда пойдёшь?
— Нет пока. — Седрик поморщился — вопрос был больной.
— А давай к нам! — вдруг сказал Марк, и только непривычное напряжение в его глазах выдавало, как долго и тщательно он этот «экспромт» готовил. — Нам позарез нужен толковый технарь. Дизайнеров у нас хоть отбавляй, а вот с инженерами и конструкторами — совсем беда.
Седрик мысленно хмыкнул. Ну ещё бы! Марк мечтал создавать особую одежду — смесь высокой моды с высокими технологиями. Наряды эти требовали глубоких познаний в моделировании и программировании: в ткань, наравне с обычной нитью, вплетались тончайшие провода и чипы с набором специальных программ, позволявшие носителю одежды самому выбирать себе под случай и настроение видеопринты. Но с таким же успехом он мог мечтать о генной инженерии, позволявшей выращивать узоры прямо на коже: лучшие инженерные — как, впрочем, и любые другие — кадры были нарасхват в Корпорации — туда они и шли.
— Спасибо, но… я не могу. Я нужен Корп… лорду ван дер Мееру в Корпорации.
— Понимаю. — Уголки губ Марка чуть было дёрнулись, но тут же опустились. — Но разве ты не затем сюда шёл, чтобы осуществить свои собственные мечты?
Седрик промолчал. Всё это было так. И не так. Седрик только сейчас, глядя на Марка, понял, что у него, по сути, и мечты-то не было. Вернее, все его мечты вытеснила одна глобальная мечта о Корпорации. Седрик, сколько себя помнил, мечтал о Корпорации как таковой, а не о своей возможной — и тем более желанной — роли в ней. Для него, с его-то стартовыми условиями, неслыханной удачей было уже просто попасть сюда, и ради этого он был согласен на всё. Марк имел все основания наплевать на Корпорацию и на лорда Коэна — и та и другой сделали для этого достаточно. И точно так же Седрик подобного права не имел — по той же причине. Марк уже с лихвой заплатил за свободу требуемую цену. Седрик же был перед Корпорацией и лордом ван дер Меером в неоплатном долгу.
Корпорация даёт много, а взамен требует всё.
***
В ту ночь он не спал.
Вспоминал. Думал. Решал.
Преданность Корпорации, преданность долгу, преданность наставнику и первой безответной любви. Любовь прошла, а преданность осталась. Он хранил верность всем, кроме себя самого. Он так избегал быть собой, что стал образцовым лордом. И только на сороковом году жизни он впервые задумался о том, чего хочет сам. Впрочем, он всегда это знал, но сейчас — впервые — знание сменило вектор: он всегда ощущал глубинную потребность принадлежать чему-то большему, чем он сам. Корпорации, долгу, наставнику. Первой неразделённой любви. Сегодня он впервые захотел нечто большее создавать. И величие больше не определялось количественно. На смену масштабу и размеру пришла глубина. На сороковом году жизни, воспитав трёх, нет, четырёх лордов, он и сам наконец стал лордом.
Он никогда до конца в себя не верил. Его всегда, сколько он себя помнил, разрывали мания величия и комплекс неполноценности. Вся его юность прошла под знаком отчаяния: отчаянно хотелось к звёздам и отчаянно не верилось, что это возможно — не в принципе, а лично для него. Он и в Корпорацию подался, чтобы раз и навсегда получить ответ на этот раздиравший его вопрос. Сложнейшие испытания не помогли — теперь ему казалось, что он прошёл их каким-то непостижимым образом, в силу недосмотра или технического несовершенства системы. И чувствовал себя в глубине души «самозванцем» и «возомнившим». Любую победу, любой триумф омрачала загнанная в недра подсознания паника, что уж теперь-то «всё раскроется» и «все всё узнают»: что никакой он не лорд, и носит свой титул не по заслугам, а по недоразумению. Но, видно, если достаточно долго притворяться, то в конце концов убедишь других, а уже их вера в тебя переплавится в твою собственную уверенность в себе. Его мальчики так в него верили, что верой этой совершили чудо — заставили его самого поверить в себя.
Ему было чему поучиться у своих воспитанников, а это и есть главный критерий качества воспитания: хорошо воспитанный подопечный — это подопечный, у которого можно учиться самому.
Может, это и есть последняя, тайная, ступень инициации? Ещё лорд Кейм говорил, что, только воспитав мужчину, мужчина становится мужчиной. А он воспитал. Он мог гордиться собой и своими мальчиками. Наверное, не следовало бы их так называть, даже про себя, — они сполна доказали, что достойны называться мужчинами, да что там — лордами, — но он знал, что в этом слове нет даже тени превосходства и тем более пренебрежения старшего к младшим, будь то по возрасту или положению. Он просто не хотел преждевременно лишать своих мальчиков юности. Даже мысленно.
***
— Кстати, баронет. — Марк тут же повернул голову. Седрика всегда поражало, как лорд ван дер Меер одним тоном умел дать понять, к кому из них двоих он обращается. — Седрик что-то говорил мне о том, что вы ищете толкового менеджера.
В, казалось, навсегда потухших глазах Марка проблеснула надежда.
— Да мы уже на любого согласны. — Надежда тут же угасла — Марк достаточно прожил на свете, чтобы всё ещё продолжать верить в сказки.
— Вы меня разочаровываете, баронет. Не припоминаю, чтобы я когда-либо учил вас довольствоваться «любым».
— Это не ваша вина, мой лорд, — смиренно ответил Марк. — Это дурное влияние лорда Коэна.
Седрик прыснул. Лорд ван дер Меер бросил на него строгий взгляд, но оба баронета видели, чего стоила ему эта показная строгость.
— Уже поздно искать виноватых, — сказал лорд, сдерживая улыбку. — Получилось, что получилось. Тем более что получилось не так уж плохо. Да что там, просто отлично!
Смуглые скулы Марка матово вспыхнули.
— У меня есть для вас неплохая кандидатура, баронет, — деловито продолжал лорд.
— Я бы не прочь ознакомиться для начала с его резюме, — на ходу подстраиваясь под заданные лордом правила игры, сказал вмиг посерьёзневший Марк.
— О, у моего кандидата безупречный послужной список: лорд-по-заслугам, глава департамента искусственного интеллекта, старший советник Второго лорда — и даже доктор философии.
Марк с Седриком медленно, как в замедленной съёмке, повернули друг к другу головы и изумлённо переглянулись — в глазах обоих стоял немой взаимный вопрос: «Ты слышишь то же, что и я?!» Ответ был достаточно очевидным, чтобы его опровергнуть, и слишком невероятным, чтобы его подтвердить, а потому оба потрясённо молчали.
— Да, я понимаю, о чём вы сейчас думаете, — продолжал со своей фирменной невозмутимостью лорд. — Этот горе-менеджер погряз в бюрократии, ещё когда вы на пони катались, и без штата секретарей-референтов даже лампочку на кухне сменить не сможет, не говоря уже об управлении таким серьёзным и новаторским делом, как модная инженерия. Я понимаю ваши чувства, баронет. Более того, мой протеже их тоже разделяет. Но я могу вам поручиться, что с ним ещё не всё потеряно: в своё время он был блестящим инженером и подавал большие надежды, пока не свернул на судьбоносном перекрёстке не туда.
— Спасибо. — Ответ прозвучал совсем скупо, но даже он выдавал, как у Марка дрожал голос.
Лорд всё понял без слов — на то он и был лордом, — просто обнял его и прижал к себе.
— Так что мне ответить моему кандидату? — спросил он, отстраняясь.
— Передайте ему, что у нас был сумасшедший конкурс — сто человек на место, — но ваша рекомендация решила дело.
— Я передам. Он будет счастлив это услышать.
— Правда, я даже думать боюсь, чем он за это будет с вами расплачиваться. Особенно учитывая размер зарплаты, которую мы можем ему предложить.
— О, на этот счёт не волнуйтесь, — беспечно отмахнулся лорд. — Мой кандидат привык жить по заслугам — на то, что заработает собственным умом и трудом. Это будет для него отличным стимулом увеличить доход, а значит, отдавать себя делу без остатка.
— Ну, тогда вопрос решён, — просиял Марк. — Будем счастливы видеть вашего протеже в нашем «подвале» в понедельник утром.
Седрик не верил своему счастью. Если раньше, выбирая карьеру, он тем самым выбирал между Марком и лордом, то сейчас подобная дилемма перед ним больше не стояла — он мог выбрать обоих. Эйфория тут же поутихла: выбирая их, он тем самым выбирал их мечту и отказывался от Корпорации, а значит, и от своей мечты. Но ведь и Марк, и даже лорд от неё отказались… Не за тем ли он шёл в Корпорацию — за чувством общности и принадлежности, за родными по духу людьми, с которыми можно вершить великие дела? Таких людей он нашёл. А что касается дел… Мечта Марка, конечно, была очень дерзкой, но у Седрика и тени сомнения не было, что её ждёт оглушительный успех: баронеты, несмотря на то, что бредили корпоративной карьерой, были бунтарями по возрасту и по духу — в рок, революцию и Корпорацию идут лучшие, — и одеваться в марку, известную своей скандальной позицией по отношению к Корпорации — одно название чего стоит — «Баронет Мирабо», — будут уже из одной юношеской тяги к эпатажу и протесту. Лорды-наставники, если им хватит ума — а Седрик был уверен, что хватит, — не посмеют запретить своим подопечным столь естественный и невинный бунт. Конкуренция Марку с компанией тоже не грозит — такие сумасшедшие проекты, обречённые на провал по всем законам логики и здравого смысла, выстреливают исключительно благодаря личности и харизме своих основателей, а их украсть и скопировать невозможно. Лет через десять, с идеями Марка и опытом лорда, им высшие лорды завидовать будут.
— А ещё одной вакансии у вас не найдётся? — пересохшими губами спросил Седрик. — У меня тоже есть на примете один кандидат — на должность видеоинженера. Правда, он только в начале карьеры и даже лордом ещё не стал, не говоря уже о столь внушительном послужном списке, как у протеже лорда ван дер Меера, но я готов поручиться…
Марка опередил лорд.
— Чему я, к сожалению, так и не смог научить вас, — сказал он Седрику, — так это всегда идти своим путём. Впрочем, нельзя научить тому, чего не умеешь сам. В этом нам обоим не помешало бы поучиться у Марка. — Лорд с гордостью обнял Марка за плечи, Седрик впервые увидел Маркиза смущённым — ему очень шло. — Он всегда знал, чего хочет, и готов был идти за своей мечтой, чего бы это ему ни стоило. — Но тут же, вспомнив «цену вопроса» для Марка, смутился: — Простите, баронет, я сморозил жуткую бестактность.
— Ничуть, — скупо ответил Марк. — Оно того стоило.
— Марк слишком хорош для Корпорации, — продолжал лорд. — А вы, баронет, слишком хороши для «подвала». Перефразируя моего наставника, в вашем возрасте надо не в подвале сидеть, а мир познавать. И он, разумеется, прав. Не познав мир, корпорации в подвале не построишь.
Слова лорда Марка задели. От лорда это не укрылось.
— Вы, баронет, другое, — сказал он ему. — Вы всегда были вне системы и правил. А Седрик мечтал о Корпорации всю свою жизнь, и я не прощу ни себе, ни вам, — ни ему, — если он предаст мечту из чувства долга или, хуже того, за компанию.
— А если мечта больше не актуальна? — Марк, почуяв шанс заполучить второго ключевого сотрудника, тут же в него вцепился. — Вы же сами…
Но лорда не так-то просто было сбить с толку.
— Я — другое, — сказал он. — Если бы я не дошёл до корпоративной вершины, я бы никогда не смог от неё отказаться. — Лорд задумчиво уставился в окно во всю стену, из которого открывалась захватывающая панорама: под ним был весь Гамбург, а значит, и мир. — Большие восхождения дают многое, и прежде всего — перспективу. Есть цели, которые видны только с вершины — на полпути к ней и тем более у подножия их разглядеть невозможно.
На это Марку возразить было нечего. Лорд повернулся к Седрику.
— Я уже говорил о вас с Третьим лордом. Он будет счастлив видеть вас в своём департаменте. Вас ждёт блестящая карьера в космостроении, баронет.
И Седрик почувствовал небывалое облегчение, какое испытывают люди под властью фатума. Это Марку не нужны ни отцовское наследство, ни корпоративная карьера — он и без них лорд: не по рождению и не по заслугам, а по призванию. А ему, как и его наставнику, это звание надо заслужить.
— Никогда не предавайте свои мечты, баронет, — подытожил лорд. — Они ваши лучшие наставники и самые верные маяки на пути — только осуществив их, вы поймёте, куда вам дальше. И никогда не бросайте игру, не сыграв хотя бы раз до конца.
Седрик, закусив губу, кивнул.
— А насчёт инженера не беспокойтесь, — повернулся к Марку лорд. — На то я и менеджер, чтобы решать кадровые вопросы.
Потрясение Марка уже давно исчерпало свой лимит, так что он с предвкушением баловня судьбы просто молча ждал, чем она порадует его ещё.
— Хендрик, — озвучил сюрприз судьбы её глашатай.
Седрик потрясённо молчал, пытаясь переварить сказанное, — иммунитет к сюрпризам, в отличие от Марка, у него ещё не выработался. Назначение лорда старшим советником и вызванный им переезд в Гамбург изменили только их местожительство, но не стиль и уклад жизни — лорд по-прежнему не признавал никаких слуг. Седрик, которому, собственно, и «принадлежал» Хендрик, поначалу пытался «ангажировать» его хотя бы для «представительских функций»: встреч и проводов гостей и приготовления для них кофе, но даже эту немудрёную работу у него то и дело норовил «экспроприировать» лорд. А после того как к ним зачастил Марк, Хендрик и вовсе остался не у дел. Марка, выросшего и жившего в окружении целого штата прислуги, которая шпионила за ним сначала в пользу отца, а потом — наставника, Хендрик раздражал — в каждом слуге ему виделся соглядатай и доносчик, — и идиосинкразия лорда ван дер Меера на обслугу оказалась ему весьма на руку — по крайней мере здесь, в его доме, Марк мог расслабиться и перевести дыхание. Открыто свою неприязнь Марк не выказывал — сказывалось воспитание, но Хендрик был отличным слугой — всё понимал без слов и исчезал из виду, едва на пороге возникал высокий стройный силуэт Марка. Ну а поскольку Седрик с Марком были практически неразлучны, то Хендрик очень скоро превратился в «домашний призрак» — все о нём знали, но никто не видел. В итоге, лорд, понимая, что ничто так не развращает слуг — и баронетов, — как праздность, быстро нашёл выход из положения — предложил Хендрику на выбор десяток практических курсов, и тот, повинуясь хозяйской воле, остановился на программировании и моделировании. Все эти годы Седрик казался себе капризным ребёнком, клянчившим собаку, а когда ему её наконец купили, тут же потерявшим к ней всякий интерес, и чувствовал вину перед лордом, который из-за его глупой прихоти получил в нагрузку ещё одного подопечного. И только сейчас, когда Хендрик вдруг так нежданно оказался полезным лорду с Марком, Седрик выдохнул свободно — а ведь пригодилось его необдуманное «приобретение»!
— Я смотрел результаты его тестов в наставничество, — продолжал лорд. — С интеллектом и честолюбием у него всё в порядке — по этим показателям он даст фору многим баронетам, да и университетские оценки говорят за себя.
Седрик хмыкнул: да уж, в изобретательности и амбициях Хендрику не откажешь: человек, готовый пойти в слуги, лишь бы научиться быть хозяином, — выдающаяся личность по определению.
— Почему тогда его не взяли в наставничество? — спросил Марк.
— Он завалил идейную часть — его личные убеждения не совпадают с философией Корпорации. Но для вас, баронет, это, надеюсь, не критично?
— Напротив, — ухмыльнулся Марк. — Это решающий аргумент «за».
***
— Даан, ты хорошо подумал? Глупо всё бросать в полушаге от кресла Верховного лорда. Тем более сейчас, — в голосе старого лорда прорезалась едва уловимая насмешка, — когда перед Корпорацией открываются такие заманчивые перспективы.
Он знал, что этот разговор будет самым сложным. Но голос его был твёрд и уверен, как и он сам.
— Хеннинг, я всегда мечтал создать корпорацию «в гараже». А ты всегда учил меня осуществлять свои мечты.
Ко второму разговору у него уже появился некоторый иммунитет.
— Как же это некстати, Даан. Нам сейчас как никогда нужны такие люди, как ты.
— Я оставляю достойную смену.
Третий лорд улыбнулся.
— Это единственное, что тебя извиняет.
А третий оказался и вовсе простым.
— Ты знаешь, Юлиус. Ничего личного. Таковы правила игры.
@темы: Вторчество
-
-
08.12.2014 в 21:52-
-
08.12.2014 в 21:55Спасибо!))
-
-
09.12.2014 в 14:12как часто люди оставляют свои мечты, боясь их осуществлять.. Сомневаясь в своих силах, в везении, под критикой других "это мечты все, займись делом" и т.п.
Люди идут получать "правильное" (по мнению других) образование, работают на "правильной" работе, втискивают себя в некие стандарты и пытаются соответствовать мнению некоего большинства.. Стандарты жмут, давят, постепенно у человека атрофируется все, что "не влезает", мечта, не получая подпитки, усыхает и отваливается.. Человек это чувствует и пытается заглушить боль потери оправданием, что он как все, и старается набрать стандартных призов на этой общей дороге. А мечтать он уже не может, нечем.. Обидно.. Он ведь мог оставить миру нечто свое, нестандартное, оригинальное, впоследствии очень даже вероятно, что очень нужное.
И как же я уважаю тех, кто все равно делает, что душа велит! И как важна для такого человека помощь, хоть моральная, чаще финансовая, чтобы чисто физически не дать носителю мечты "загнуться" в начале пути.
Я очень рада за лорда ван дер Меера. Да, ему надо было наработать для осуществления своей мечты некий финансово-жизненный капитал, мечте пришлось ждать, и ждать долго, но он не отказался от нее! Лорд накопил такой потенциал, забравшись на вершину (ну, практически), что мечта просто не сможет не расцвести, от такого напора!
Как хорошо, что Седрик получил свой "пинок на счастье", пора уже идти своим путем
никогда не бросайте игру, не сыграв хотя бы раз до конца
И спасибо, что не забыт Хендрик, его не очень много (ну, собственно, у него и роль такая), но он парень с характером. Пусть дерзает!
А про Марка я пока помолчу и скрещу пальцы (хотя я в него верю, но так, на всякий случай).
Спасибо, La PIOVRA, на душе даже стало светлее как-то
-
-
09.12.2014 в 22:19какая хорошая и мудрая глава!
Спасибо!
И как же я уважаю тех, кто все равно делает, что душа велит!
И как важна для такого человека помощь, хоть моральная, чаще финансовая, чтобы чисто физически не дать носителю мечты "загнуться" в начале пути.
Как говорит герцог Демонширский: "Сила всегда даётся на дело". Закон Вселенной: сначала ты делаешь шаг в неизвестность, а потом тебе приходят на помощь. Но никогда до. Вот эта решимость шагнуть в неизвестное и есть испытанием на предмет того, достоин ли ты помощи. Мне очень нравится выражение: "Приключения не начинаются до тех пор, пока ты не войдёшь в лес. Этот первый шаг и есть испытание веры". Если посмотреть на героев "Корпорации", то им всем кто-то когда-то пришёл на помощь. Но только после того, как они сами выдвинулись в путь с теми ресурсами, что у них были. Как говорится, если осуществить мечту тебе мешает отсутствие денег, то дело не в деньгах))
Я очень рада за лорда ван дер Меера.
Спасибо, я тоже
"пинок на счастье"
Супер!)) Надо запомнить)))
И спасибо, что не забыт Хендрик, его не очень много (ну, собственно, у него и роль такая), но он парень с характером.
Да, мальчик очень яркий. Всё ещё не теряю надежды, что он созреет до собственной сюжетной мини-линии)
А про Марка я пока помолчу и скрещу пальцы (хотя я в него верю, но так, на всякий случай).
на душе даже стало светлее как-то
Я очень-очень рада это слышать. Для меня это большой комплимент. Спасибо!
-
-
10.12.2014 в 09:59полностью согласна! и я не выношу, когда начинают ныть, что вот, я такой-гениальный-замечательный-но-кто-б дал-денег-и-я-б-тогда... Блин, как в анекдоте "ну ты бы хоть билет лотерейный купил, что ли!" Ребят, не нойте, начните работать, не бойтесь! И рисковать не бойтесь, только голову включайте, потому что рисковать здоровьем неразумно, и рисковать благополучием других людей тоже. И вот тут еще один момент есть (ничего, если я побубню тут
а теперь успокоились и садимся ждать продолжения!
La PIOVRA,
-
-
11.12.2014 в 12:01Да, всё верно говоришь
очень важно получить хорошее образование. Я отказываюсь понимать очень популярные последнее время рассуждения о том, что в школе не надо всем учить полный набор базовых предметов
Согласна. Проблема современного образования не в переизбытке предметов, а в подходе и подаче материала - когда тяга к знаниям и познанию убивается на корню даже к тем предметам, к которым у ребёнка склонности и способности от природы. Для меня в школе одним из самых нелюбимых предметов была литература и особенно сочинения - хотя читать и тем более писать - обожаю.
мол, "гуманитарии", зачем им математика и физика, зачем будущим "программистам" литература и биология и т.п. Да ребята, ну как же человек сможет выбрать область деятельности, если он не знает основ знаний о мире?!
Дело даже не в сужении выбора при таком подходе, а в том, что у узких специалистов мышление узкое. Лучшие идеи, прорывы и открытия всегда случаются на стыке нескольких областей. Все выдающиеся люди, в любых областях, всегда были энциклопедически самообразованы (это, наверное, ключевое), имели массу интересов и увлечений. Лучшие переводчики получаются из людей, у которых есть профильное образование, а в добавок к нему - знание языка, а вовсе не из выпускников иняза. Лучшие писатели - бывшие врачи, инженеры и прочие специалисты, а не классические филологи. Лучшие бизнесмены - математики-физики.
Математику я вообще считаю обязательной для всех, в объеме средней школы так точно.
Ну да, математика, по сути, единственный предмет в школе, который учит мыслить, а не заучивать правильные ответы.
в молодые мозги надо знания накачивать по-максимуму, чтобы было чем в дальнейшем пользоваться!
Спасибо!))