Indie-Slasher | Гомотекстуалист.
Прода! 
Я сегодня на диво лаконичен, вы не находите? 
Глава 3. Самый дешёвый в мире Продюсер.
«Многим ли мальчикам посчастливилось иметь такого лучшего в мире Продюсера, как Дэвид?» — часто спрашивал себя Бебе. И тут же уверенно отвечал: «Нет, только мне одному!» И всякий раз сердце его замирало от радости. Как ему повезло, что Продюсер остановился тогда именно у его дома! Ведь в Лойче полно таких вот старых, некрасивых домов, как тот, в котором жила семья Каулицев! Какая удача, что Дэвид случайно оказался возле его гаража, а не чьего-нибудь другого!
Правда, дружная шведская семья Каулиц-Трюмпер сперва вовсе не была в восторге от того, что в доме появился Продюсер. Все они — за исключением Бебе, конечно, — считали, что Продюсер — обыкновенный педофил-проходимец и что Бебе следовало бы держаться от него подальше.
Теперь Продюсер, пожалуй, им даже нравился, но предшествовало этому одно важное событие — его знакомство с семьёй Бебе.
Вот как это произошло.
Было первое сентября — Бебе исполнялось семнадцать. Вечером накануне этого торжественного дня он вернулся от дедушки, где провёл всё лето, и первым делом позвонил Продюсеру.
— Завтра день моего рождения, — сказал Бебе и замолчал. Вид у него был очень грустный. — Мне бы очень хотелось и тебя пригласить, — продолжал он, — но…
Мама так злилась на Продюсера, что бесполезно было просить у неё разрешения.
Продюсер всё понял без слов. Он был так опечален, что Бебе тут же пообещал поговорить с мамой. Будь что будет, но невозможно праздновать день рождения без Дэвида!
На следующий день сразу же после возвращения близнецов из школы мама принялась накрывать на стол, посреди которого уже красовались два именинных пирога с семнадцатью зажжёнными свечами на каждом. Она поставила в вазу большой букет цветов и принесла праздничные столовые приборы. Шесть штук: для себя, папы, отчима, Тома, Георга и, разумеется, для Бебе.
— Мама, — сказал Бебе, — нужно семь приборов.
— Почему? — удивилась мама.
Бебе замялся. Теперь ему надо было рассказать, что он пригласил на день рождения Продюсера, хотя мама, конечно, будет этим недовольна.
— Продюсер, который живёт в студии, тоже придёт ко мне, — сказал Бебе и смело посмотрел маме в глаза.
Мама ласково провела ладонью по его волосам:
— Ты всё ещё носишься со своими детскими фантазиями? Трудно поверить, что тебе исполнилось семнадцать. Сколько тебе лет, Бебе?
— Я мужчина в самом расцвете сил, — гордо ответил Бебе, подражая Продюсеру.
Мама лишь вздохнула, поняв, что спорить с сыном бессмысленно, и отправилась на кухню. Закончив приготовления, она позвала всех за стол.
— А мы разве не будем ждать Продюсера? — осторожно спросил Бебе. Мама покачала головой:
— Нет, я думаю, ждать не стоит. Я уверена, что он сегодня не приедет. И вообще, давай поставим на нём крест.
Бебе ничего не ответил, лишь резко поднялся из-за стола и бросился в свою комнату, громко захлопнув за собой дверь. Том кинулся вслед за ним. Прибежала и мама. Некоторое время они напрасно дёргали дверную ручку и просили его открыть, но Бебе не обращал на них никакого внимания — он словно окаменел.
Теперь день рождения был безвозвратно испорчен. С самого утра Бебе решил быть целый день весёлым, даже если бы Продюсер и не смог приехать. Но услышать такое от мамы… Это уж слишком!
— Послушай, Бебе, там возле входной двери тебя ждёт какой-то парень… — послышался вдруг голос мамы.
Бебе не ответил: наверняка опять кто-то из этих надоедливых школьных поклонников припёрся — нигде ему от них покоя нет! Мама повторила, уже громче:
— Ты что, не слышишь, что к тебе пришли? Между прочим, очень интересный симпатичный молодой человек!
— Никаких молодых человеков я не жду! — огрызнулся в ответ Бебе.
— Да что же это такое! — возмутилась мама. — В кои-то веки у тебя появился приличный поклонник, а ты ведёшь себя с ним так по-хамски!
Бебе вздохнул и решил всё-таки выйти: надо бы спровадить этого незваного гостя поскорее, а то с минуты на минуту появится Продюсер, увидит его здесь и ещё подумает что-нибудь не то.
Бебе вышел в прихожую и остолбенел. На пороге с огромной охапкой роз стоял… Продюсер!
— Привет, Дэвид! — завопил Бебе и бросился Продюсеру на шею.
— Привет, Бебе! — ответил Продюсер, сжимая Бебе в объятиях. — С Днём рождения!
Бебе почти не слышал, что ему говорят, и только повторял:
— Дэвид, ты приехал, ты всё-таки приехал!
Он проводил Продюсера в гостиную, где уже собралась вся семья.
— Мама, — торжественно начал он, — и вы, папы. Познакомьтесь: это Продюсер, который живёт в студии. Его зовут Дэвид, он из Гамбурга, я вам уже говорил о нём.
— Так это и есть Продюсер?! — прошептала мама и едва не лишилась чувств: она никак не могла взять в толк, что этот «милый, симпатичный и приятный во всех отношениях молодой человек», который ей так приглянулся, и есть пресловутый Продюсер. Он казался ей почти ровесником Бебе, его школьным товарищем, самым обыкновенным простым парнем…
Мама мигом усадила Продюсера за стол и положила ему самый большой кусок пирога. Бебе было очень приятно это видеть, и он тут же простил маме всё то, что она постоянно наговаривала на Дэвида.
Теперь, когда все были в сборе, близнецам начали дарить подарки. Продюсер сказал, что хотел бы сделать свой главный подарок попозже, наедине с Бебе, на что мама ответила: «Я уверена, Дэвид, что твой подарок до совершеннолетия Бебе не испортится. Осчастливишь им его через год».
— У тебя не мама, а золото, — шепнул Продюсер Бебе. — Жаль только, что она такая жадная, — никогда не видел, чтобы так ревностно блюли сыновей. А вообще, могу сказать, что ты и твои родственники — самые странные люди на свете, но всё же вы мне очень нравитесь.
Бебе даже покраснел, так он был счастлив. Продюсеру понравилась его семья, это замечательно! Да и Продюсер тоже всем им понравился, тут не было сомнений, хотя мама по привычке ещё некоторое время и относилась к нему насторожённо.
***
— Только никому о нём не рассказывайте, — сказала мама за обедом на следующий день, когда пришла в себя, — слышите, никому ни слова.
— Почему? — спросил Бебе.
И мама объяснила:
— Подумай сам, во что превратится наша жизнь, если люди узнают, что у нас бывает Продюсер. Его, конечно, будут показывать по телевизору и снимать для кинохроники. Во дворе мы постоянно будем спотыкаться о телевизионный кабель и провода осветительных приборов, забор будет ломиться от фанаток, а каждые полчаса к нам будут являться корреспонденты, чтобы сфотографировать тебя с Продюсером и взять у вас интервью. Бедный Бебе, ты превратишься в «звезду, которую открыл Продюсер, который живёт в студии…». Одним словом, в нашей жизни больше не будет ни одной спокойной минуты, а тебе, Бебе, к тому же, придётся делить Дэвида с его назойливыми поклонницами.
Бебе был вовсе не прочь, чтобы его с Продюсером запечатлели для кинохроники, но и делить Дэвида с кем бы то ни было он тоже не имел ни малейшего желания, а потому вынужден был согласиться, что мама права, и обещал никому ничего не рассказывать о Продюсере. К тому же, это было так романтично — иметь своего личного тайного Продюсера.
Теперь Дэвид часто навещал Бебе, и постепенно все Каулицы к нему привыкли. Но главное, они наконец поняли, что хотя у Бебе и имелась такая изумительная семья, достойный пейринг, коим, несомненно, являлся Продюсер, ему был совершенно необходим.
— Я думаю, что и Продюсер тоже уже не может обойтись без Бебе, — заметила как-то мама.
***
Однажды ранним воскресным утром — было всего лишь около трёх часов дня — Бебе услышал спросонья взволнованные голоса, доносившиеся из кухни. Вся семья была явно чем-то обеспокоена.
— Ну вот, дождались! — сказал папа. — Ты только погляди, что написано в газете, Симона. На, прочти сама.
— Ужасно! — воскликнула мама. — Просто смайлег «ужоснах» какой-то!
Бебе мигом соскочил с постели — только чрезвычайное происшествие могло заставить маму ругаться смайликами. Ему не терпелось узнать, что же именно ужасно. И он узнал.
На первой странице газеты огромными буквами был набран заголовок:
«Странный неопознанный субъект разгуливает по окрестностям Магдебурга — будьте бдительны!»
А под заголовком — заметка:
«Очевидцы сообщают, что в последнее время неоднократно видели в пригороде Магдебурга некоего красивого мужчину в самом расцвете сил. Поскольку его часто замечали в компании с мальчиком лет пятнадцати-шестнадцати, у полиции есть все основания полагать, что это педофил. Он должен быть как можно скорее задержан и передан в руки правосудия. Полиция города Магдебурга назначает вознаграждение в 10.000 евро за любую информацию, способствующую его поимке, и призывает граждан к повышенной бдительности».
— Бедный Продюсер, — сказала мама. — Теперь начнётся на него охота.
Бебе разом и испугался, и разозлился, и огорчился.
— Почему Дэвида не могут оставить в покое?! — закричал он. — Он ведь не делает ничего плохого. Живёт себе в своей студии, зажигает звёзд, снимает петухов, а в свободное время посещает меня. Разве Продюсер в чём-то виноват?
— Нет, конечно же, — заверила его мама. — Есть только один закон — канон, а ничего противоканонного Продюсер не совершает, значит, и противозаконного тоже. Ладно, не будем сейчас об этом, потому что у меня есть известие поважней.
Выдержав эффектную паузу, мама срывающимся от волнения голосом сообщила потрясающую новость. Оказывается, мировое слэш-сообщество очень высоко оценило её выдающиеся достижения в деле воспитания тру-кавайных сыновей, и вот её приглашают поделиться опытом и выступить с докладом на всемирном Слэшконе в Москве. Решив воспользоваться случаем, мама собиралась также погостить ещё недельки две у своих русских ПЧ.
— Но мама, я не хочу, чтобы ты куда-нибудь уезжала! — запротестовал Бебе. — Я хочу, чтобы ты сидела за своим компьютером и чтобы в доме всегда пахло вкусным свежераспечатанным слэшем.
«…а то нехорошо получится: приедет Продюсер, а его даже угостить нечем будет», — мысленно закончил Бебе.
— Вечно ты только о себе думаешь! — вступился за маму отчим. — Эта командировка невероятно важна для дальнейшей маминой карьеры в фэндоме.
— Не огорчайся, Бебе, — сказал папа. — Мы тоже махнём куда-нибудь втроём — ты, я и Гордон. Например, в Амстердам. Там как раз будет всемирная премьера нового фильма о настоящей мужской дружбе. Разве это не грандиозно, Бебе?
— Ага! — согласился Бебе.
Он и в самом деле думал, что это наверняка будет грандиозно. Но вместе с тем понимал, что что-то во всём этом есть и не очень грандиозное, даже знал, что именно: Продюсер! Как он может бросить Дэвида одного именно в тот момент, когда он действительно ему нужен! И хотя Продюсер никакой не педофил, а просто мужчина в самом расцвете сил, который любит маленьких мальчиков, опасность ему всё равно угрожает, ведь люди такие алчные и обязательно станут за ним охотиться, чтобы получить десять тысяч евро. Бебе думал об этом всё время. Кто знает, что кому может взбрести в голову. Вдруг они посадят Продюсера в тюрьму или придумают что-нибудь ещё более ужасное? Во всяком случае, они не дадут ему спокойно жить в его маленькой студии в Гамбурге. Уж это точно!
И Бебе решил остаться дома и охранять Продюсера. Он тут же объяснил всем, почему не может никуда ехать.
— Но, Бебе, пойми, если ты не поедешь, значит, и мы не сможем, — сказал папа. — А ведь Гордон уже так настроился на эту поездку!
Тогда мама сказала, что попросит свою закадычную бету Пиовру: быть может, она согласится помогать по хозяйству пятерым закоренелым холостякам — Бебе, Тому, Георгу, Гордону и Йоргу.
— Не пятерым, а шестерым, — заметил папа. — Шестого закоренелого холостяка зовут Дэвид. Не забывай про Продюсера, Симона, ведь стоит тебе только выйти за порог, он тоже будет торчать здесь целыми днями.
— И ночами! — ехидно вставил Том, за что тут же получил подзатыльник от Бебе.
— Нет, никаких Пиовр в доме мы не потерпим! — возмутился Бебе — он так и не смог простить этой премерзкой особе её гнусных собачьих инсинуаций. — А хозяйство мы будем вести вместе с Дэвидом. Мой Продюсер во всём самый лучший в мире, и уж конечно, он самый лучший в мире домохозяин! Никакая Пиовра с ним не сравнится.
По более трезвом размышлении мама, при всём своём уважении к бете, была вынуждена признать, что в плане ведения домашнего хозяйства Пиовра скорее окажется седьмым холостяком, чем подспорьем первым шестерым.
— Тогда решено, — сказали в унисон папа с отчимом. — Мы остаёмся, как того и требует настоящая мужская дружба!
— И солидарность! — важно добавили Том с Георгом. — Мы тоже никуда не едем.
В этот миг от маминого компьютера послышался характерный звук, сообщающий о поступлении новой почты. Пробежав глазами текст письма, мама обречённо вздохнула:
— Закоренелых холостяков всё-таки будет семь: к нам едет дядя Петер.
В комнате вдруг воцарилось гробовое молчание. Дядя Петер был дальним родственником мамы. Он работал в шоу-бизнесе и постоянно разъезжал по всей Германии в поисках новых талантов, и раз в год, когда путь его пролегал через Магдебург, он обязательно заезжал погостить к Каулицам.
Никто у Каулицев не радовался приезду дяди Петера. И меньше всех папа.
Услыхав такую новость, он стукнул кулаком по столу и сказал, что в таком случае лично он непременно отправится в Амстердам и во что бы то ни стало возьмёт с собой Гордона, даже если ему для этого придётся его похитить. А Бебе может поступать, как ему вздумается: захочет — поедет с ними, нет — останется дома. Пусть сам решает. Что же касается дяди Петера, то он волен приезжать, жить у них дома и рыскать по окрестностям в поисках талантов, сколько его душе угодно, но только в его, то есть папино, отсутствие. Во всяком случае — папа это заявил со всей определённостью — в день прибытия дяди он отправится на вокзал, сядет на поезд, и даже десять дядей Петеров его не остановят.
Том с Георгом переглянулись и, как того и требовала мужская солидарность, тут же сказали:
— И мы махнём на недельку в Париж. Давно уж собирались, вот и случай подвернулся.
— Да, конечно, — вздохнула мама, — вас всех можно понять, но как же быть с Бебе? Всё это надо как следует обдумать.
А когда мама всё обдумала, то сказала, что придётся искать домработницу.
***
Бебе надеялся, что домработницей окажется милый, добрый и красивый юноша. Но мама была категорична. «Никаких красивых юношей! — отрезала она. — Не позволю разрушать устоявшиеся пейринги! Может, это и неправильно с моей стороны, но к Продюсеру за последнее время я стала понемногу привыкать».
Мама дала объявление в газету. Конечно, она не могла прямо указать в требованиях к претендентам, что заинтересована только в домработнице женского пола, иначе её тут же обвинили бы в дискриминации. Поэтому поначалу ей приходилось отбиваться от толп мужчин, страстно мечтавших поухаживать за Бебе. И вот, когда мама уже почти отчаялась найти домработницу нужного пола и готова была согласиться на «красивого юношу», ей наконец позвонила одна женщина. Звали её фройляйн Нова. Несколько часов спустя она пришла на собеседование. Это была пожилая женщина (Бебе дал бы ей не меньше тридцати пяти) маленького роста с приторно-слащавым голоском. Она смерила Бебе с ног до головы таким завистливым взглядом, что тот поначалу даже испугался.
Бебе сразу понял, что никогда не полюбит фройляйн Нову. Мама это тоже поняла и тут же сказала, что берёт её. Они условились об оплате, и под конец фройляйн Нова оговорила, что её надо называть не домработницей, а домведущей.
— Домзавидущей! — тут же передразнил её Бебе тихо, как бы про себя.
Мама услышала это и густо покраснела.
— Надеюсь, вы любите детей, фройляйн Нова?
— Конечно, я их люблю, — ответила фройляйн Нова и — видимо, испугавшись, что её могут не так понять, — поспешно добавила: — Если они хорошо воспитаны.
— Я не уверена, что Бебе хорошо воспитан, — смущённо призналась мама.
Фройляйн Нова снисходительно кивнула.
— Он будет хорошо воспитан, если вы отдадите его мне. У меня мальчики быстро становятся шёлковыми.
— Правда, у нас ещё и Продюсер… — нерешительно начала мама.
— Ничего, у меня и продюсеры очень быстро становятся шёлковыми, — заверила её фройляйн Нова.
На следующий день мама со спокойной душой улетела в Москву.
***
— Дэвид, угадай-ка, — сказал Бебе, — кто будет за мной присматривать и вести наше хозяйство, пока мама и остальные будут в отъезде?
— Тут и гадать нечего, — уверенно ответил Продюсер. — Лучший в мире присмотрщик за детьми!
— Ты что, имеешь в виду себя? — на всякий случай спросил Бебе, хотя и так было ясно, что Продюсер имел в виду именно это.
— Ну да, — кивнул в подтверждение Продюсер. — Ведь лучше меня за детьми всё равно никто не присмотрит.
— Я тоже так считаю, — поспешил заверить его Бебе. — Но мама думает иначе.
Он боялся, что Продюсер обидится, когда узнает, что мама наняла фройляйн Нову, когда лучший в мире присмотрщик за детьми находился под рукой, но, странным образом, Продюсер, напротив, заметно оживился и просиял.
***
— Дэвид! — крикнул Бебе, переступив порог своей комнаты. — Дэвид, ты где?
— В Томовой ночнушке, которую ты так любезно выделил мне, — послышался откуда-то глухой ворчливый голос. Только теперь Бебе заметил на кровати Продюсера, безнадёжно запутавшегося в братовой рэперской пижаме и уже начавшего задыхаться от нехватки воздуха. Бебе тут же бросился спасать его: взял ножницы и отрезал две трети от футболки и штанов. В конце концов, рассуждал он, любимая братова пижама — это пустяки, дело житейское, и то, что она погибла, не может омрачить его радости: ведь это такое удивительное событие — сегодня Дэвид впервые останется у него ночевать!
Пока спасённый Продюсер с невероятно сосредоточенной миной высматривал что-то в своём ноутбуке, Бебе тихо сидел рядом и обдумывал, как ему поумнее предостеречь его. «Может, правильнее всего просто дать Дэвиду газету? Пусть сам всё прочтёт», — решил он и после некоторого колебания придвинул газету к Продюсеру.
— Погляди-ка на первую страницу, — сказал Бебе мрачно.
Но заставить Продюсера оторваться от его ноутбука оказалось не такой уж простой задачей. Тогда Бебе сам прочёл вслух предупреждение о разгуливающем в окрестностях Магдебурга педофиле, о необходимости проявлять повышенную бдительность и об обещанном полицией вознаграждении в десять тысяч евро за любую информацию, способствующую его поимке.
— Глупости! — заявил Дэвид, не поднимая головы от ноутбука. — Я сам часто бываю в окрестностях Магдебурга, но никаких педофилов там пока не встречал.
Бебе вздохнул. Всё оказалось куда сложнее, чем он думал. Продюсер ничего не подозревал.
— Дэвид, неужели ты не догадался, что «разгуливающий в окрестностях Магдебурга педофил» — это ты, что это они за тобой охотятся? Теперь понял?
Продюсер всё ещё продолжал что-то быстро печатать в ноутбуке, когда до него наконец дошёл смысл этих слов. В горле у него что-то заклокотало, словно он поперхнулся, и он окинул Бебе неверящим взглядом.
— «Педофил»! — выдохнул он. — Ты меня обзываешь педофилом?! А ещё совсем недавно ты считал меня самым умным, красивым и в меру успешным мужчиной в полном расцвете сил.
— Я и теперь так считаю, — поспешил заверить его Бебе. — Но я не виноват, что они это пишут в газете. А они имеют в виду тебя, это точно.
Вид у Продюсера был мрачный и невыразимо печальный.
Бебе совсем растерялся и сидел, не зная, что предпринять.
— Я не виноват, что так пишут в газете, — пробормотал он снова и умолк.
Продюсер тоже молчал и с печальным видом медитировал на свой ноутбук. В комнате воцарилась тягостная тишина.
Бебе решил махнуть на всё рукой. Может, всё ещё обойдётся? Ведь Продюсер на самом деле вовсе не был педофилом — он знал это точно! Бебе столько раз уже имел возможность убедиться, что на самом деле он просто мужчина в самом расцвете сил, со своими маленькими слабостями, и только. Бебе даже показалось, что Продюсеру всерьёз ничего не угрожает.
— Тебе нечего бояться, Дэвид, — сказал он и, стараясь успокоить Продюсера, процитировал понравившиеся ему слова из последнего маминого фика: — Ты не виноват в том, что такова твоя природа, и они ничего не посмеют сделать тебе за то, что ты — это ты.
Но Продюсер злился всё больше и больше.
— И ладно бы, педофил, — возмущался он. — Так они ещё оценили меня в десять тысяч! Каких-то несчастных десять тысяч евро за самого лучшего в мире продюсера! Теперь я самый дешёвый продюсер в мире!
— Ну что ты, Дэвид, — сказал Бебе. — Дороже тебя нет никого. Я бы не согласился расстаться с тобой ни за какие сокровища в мире!
— Даже за сто тысяч миллионов? — недоверчиво переспросил Продюсер.
— Даже за сто тысяч миллионов! — ответил Бебе, не задумываясь ни секунды, и юркнул к Дэвиду под одеяло: после долгих уговоров мама всё-таки сжалилась и разрешила ему в случае крайней необходимости спать с Продюсером. А сейчас необходимость в этом была — Дэвида надо было чем-то утешить.
— Вот тебе надо готовиться к экзамену по математике, — сказал полчаса спустя подобревший Продюсер. — Тогда посчитай-ка, сколько стоит моя штучка, если всего меня оценили в десять тысяч?
Бебе рассмеялся.
— Не знаю. Ты что, продавать её собираешься?
— Да, — сказал Продюсер. — Тебе. Уступлю по дешёвке, потому что она у меня уже много раз была в употреблении, а значит, не совсем новая.
— Глупый, — сказал Бебе, — как же ты обойдёшься без своей штучки?
— А я и не собираюсь обходиться, — ответил Продюсер. — Она останется у меня, но будет считаться твоей. А я её у тебя вроде как одолжил.
Продюсер тут же продемонстрировал Бебе свою штучку во всей её красе, чтобы тот мог убедиться, насколько она хороша, и убеждённо сказал:
— Подумай только, всякий раз, как ты её увидишь, ты скажешь самому себе: «Эта восхитительная штучка — моя». Разве это не замечательно?
Но Бебе решительно отказался от такой сделки — ведь штучка Продюсера и так уже давным-давно была его, и только его!
@темы: Вторчество
-
-
25.10.2008 в 18:29- Вот тебе надо готовиться к экзамену по математике, - сказал полчаса спустя подобревший Продюсер. - Тогда посчитай-ка, сколько стоит моя штучка, если всего меня оценили в десять тысяч?Бебе рассмеялся.- Не знаю. Ты что, продавать её собираешься?- Да, - сказал Продюсер. - Тебе. Уступлю по дешёвке, потому что она у меня уже много раз была в употреблении, а значит, не совсем новая. - Глупый, - сказал Бебе, - как же ты обойдёшься без своей штучки?- А я и не собираюсь обходиться, - ответил Продюсер. - Она останется у меня, но будет считаться твоей. А я её у тебя вроде как одолжил.Продюсер тут же продемонстрировал Бебе свою штучку во всей её красе, чтобы тот мог убедиться, насколько она хороша, и убеждённо сказал:- Подумай только, всякий раз, как ты её увидишь, ты скажешь самому себе: "Эта восхитительная штучка - моя". Разве это не замечательно?Но Бебе решительно отказался от такой сделки - ведь штучка Продюсера и так уже давным-давно была его, и только его!
-
-
25.10.2008 в 18:41омг, как ты это все придумываешь!!!!
Спародировать чужую повесть в 10 раз легче, чем накропать свой собственный драбблег
обалденно!
Спасибо!
-
-
25.10.2008 в 19:58Мужчина в самом расцвете сил с маленькими слабостями - это 5 очков.
Черд! Очень!!!
-
-
25.10.2008 в 20:17Друх, я счастлиф слышать!
-
-
25.10.2008 в 23:11И хотя Продюсер никакой не педофил, а просто мужчина в самом расцвете сил, который любит маленьких мальчиков,
юмор просто на высоте!!! я млею)) такая прелесть))))
-
-
25.10.2008 в 23:21Ааа, я так рада, что и тебе тоже понравилось!
-
-
25.10.2008 в 23:33-
-
26.10.2008 в 15:31-
-
26.10.2008 в 18:13Спасибо!
-
-
28.10.2008 в 19:50-
-
28.10.2008 в 19:57